СТИХИИ живописи Алексея Маркитана

Леваневцы летят

Выставка новой живописи Алексея Маркитана - событие для города. Последний раз персональная выставка этого художника состоялась в галерее «На Спасской 45» в конце 2006 года, хотя художник активно принимал участия в различных совместных проектах галереи, как то «Переливание крови» 2008 (совместно с Рустамом Мирзоевым и Дмитрием Молдовановым) и в двух проектах – мексиканском и аргентинском - в рамках фестиваля латиноамериканской культуры «CasaLatina». И все-таки основная выставочная деятельность художника проходила за пределами города. И вот, почти через семь лет, долгожданная выставка. Причем на прошлом открытии художник обещал: «Следующая выставка будет совсем другая». И сдержал обещание.

Алексей Маркитан – фигура значительная не только для городской арт-сцены, но и в рамках общеукраинского арт-процесса, ибо является одним из живых классиков отечественного живописного постмодернизма, который известный искусствовед Александр Соловйов определилкогда-то как «украинское трансавангардное необарокко». Это направление в живописи, происходившее, в основном, из Киева и Одессы (Маркитан учился в Одессе), еще в конце 80-х – начале 90-х ХХ века громогласно заявило о себе на тогда еще просторах СССР, получив в северных столицах определение «Южнорусская волна». Как отмечает автор статьи,

в он-лайн энциклопедии «Альтернативная культура» (http://www.altermond.ru/south_russian_wave.html) «Южнорусская волна поразила всех барочным размахом и пышностью, дикой смесью иронии и пылкой наивности, «повышенной температурой пафоса и гротесковой квазиакадемической содержательной программой» (Вл. Левашов), и, практически, способствовала возрождению жанра Большой Картины». Что важно, в противовес московском концептуализму и прочим северным авангардным «ужасам», отошедшим от изобразительности в сторону акционизма и абстракции, новое украинское искусство было принципиально фигуративным. Таковым и остается, ибо, по заявлению все того же Александра Соловйова «Современное украинское искусство всегда тяготело к фигуративному изображению», проявляя устойчивую «волю к фигуративу».

Те, кто знаком с творчеством Алексея Маркитана, вполне могут согласиться с легитимностью применений вышеприведенной характеристикой живописи «необарокко» в отношении его творчества уже хотя бы потому, что именно барокко является ключевой художественной системой, с которой работает и которую деконструирует этот художник. И те, кто «знает» барокко историческое, узнают его и у Маркитана, хотя, порой, в весьма модифицированном виде. Исходя из системы барокко живопись Маркитана также, в целом, программно фигуративна. Однако в случае с новой выставкой, получившей вполне «барочное» название (стихии-первоэлементы и их аллегорические изображения интересовали в свое время и барочных художников), мы можем видеть некоторое движение в сторону абстракции, которое периодически обнаруживало себя в творчестве художника и в более ранних работах, но никогда не обретало (и, вероятно, не обретет) своего абсолютного воплощения. Отсылка к стихиям воды, земли и воздуха происходит посредством введения в работы как традиционных и устоявшихся символов, связанных с этими стихиями (рыба и кораблик - для воды, некая «мировая ось» - для земли), так и знаков новейшей индустриальной мифологии (следы от летящих самолетов «леваневцев» - для стихии воздуха, и электровышки, как версия «мировой оси», опять же – для земли). И это единственная «фигуративность», присутствующая в данныхработах. В остальном же это некие весьма абстрактные пейзажи, написанные с использованиемсдержанной колористической системы (напоминающей «старинную живопись»), построенной на сближенных цветах и мягкой нюансировке. Это некая «нежная живопись», утверждающая справедливость еще одного названия украинского нео-барокко - «новые нежные». Этот запланированный отход от фигуративности к абстрактности и усиление собственно живописных качеств работ и есть метафорическое возвращение к первоэлементам-стихиям, ибо стихией является сама живопись.

Александра Филоненко,

 искусствовед

ПРИ ПОДДЕРЖКЕ ФИРМЫ «КРЕДО»