Даже смолоду от собственного имени Нафталия мутило. Почему и в каком талмуде родители выкопали такое нафталиновое имя генерал-лейтенант так и не докопался. Поэтому еще в юности и сменил его на другое, более удобное. Друзья, подчиненные и начальство в обиходе называли его Натаном. Пусть это звучало и не совсем по-русски, зато в Херсоне, Николаеве, Одессе, да и в тех отдаленных местах, куда Френкеля заносило по жизни, Натанов было хоть пруд пруди….
В приоткрытую форточку московской квартиры влетали трепещущие звонки трамваев, нетерпеливые сигналы машин – привычные звуки просыпающегося города. Утром, подметил генерал, даже звонки и гудки наполнены свежестью. А к средине дня они звучат уже утомлено. Теперь-то Нафталий мог побаловать себя. Подольше поваляться в постели, и, как он говорил сам себе, – посмотреть на прожитое со стороны.
В его гардеробе висит совсем новенький генеральский мундир. На брюках по две полоски лампас. Напоминают рельсы, которые он прокладывал много лет по самым глухоманным местам бескрайней страны…
Вначале Френкелю вспомнился их пятьдесят четвертый полк, который по его совету быстренько сколотил из своих уголовников Мишка Япончик. В августе девятнадцатого года они под иронические улыбки одесситов прошагали через весь город. С красными бантами в петлицах кителей и на папахах, снятых с расстрелянных царских офицеров и казаков. В разлинеенных черно-белых морских тельняшках.
Нафталий придумал такое балаганное шествие не случайно. Во-первых, людей у большевиков, судя по делам на фронтах, оставалось не так уж и много. Во-вторых, было важно, чтобы новый полк увидело как можно больше ротозеев. И, значит, через день-другой о происшедшем в Одессе станет известно самому Дзержинскому. В этом он уже не сомневался. Расчет оказался точным. Реввоенсовет Южного фронта сразу же включил новую часть в состав Красной Армии.
Только чекисты быстро разобрались, что к чему. И знаменитого бандита Мишку Япончика люди Дзержинского все равно вскорости пристрелили. Конечно, теперь советскую армию одевают по-другому. Нет уже примитивных красных бантиков или бессмысленных кубиков и шпал в петлицах, которые комиссары придумали в первые годы после революции. Сталинским офицерам еще во время войны опять вернули на погоны золото, серебро да звезды…. Усатый генералиссимус втихомолку, без объяснений понял, что нужно делать, чтобы весь мир поверил в благополучие и могущество советского государства…
Вот и его парадный генеральский китель сейчас похож на иконостас. С обеих сторон облеплен орденами и медалями. В самом верхнем ряду – три ордена Ленина. Но, как однажды сказал ему во время допроса следователь, на Лубянке никакой орден не спасает от пули…. Чекисты расстреливали в затылок….
Эта истина в уникальную память и воображение Френкеля впаялась навсегда. Не случайно он мог в уме удерживать не только уйму цифр, но и запросто извлекать устно даже из больших чисел корни квадратные и кубические.
Наверное, когда-нибудь историки и любознательные обыватели поражаться фактам его биографии. Начнут гадать о причинах удивительного везения Нафталия Френкеля, которому несколько раз трибунал выносил расстрельную статью, а он вот к исходу жизни оказался даже в генеральской квартире. Станут плести разные домыслы о путях сказочного превращения молодого прораба из задрыпанной николаевской фирмы в главаря одесской мафии, который владел пароходами, успешно занимался контрабандой, ворочал товарами, валютой и золотом, стоимость которых исчислялась цифрами с десятью нулями…
Или будут пытаться понять, как ему удавалось из обычного ссыльного знаменитого лагеря на Соловках, превратиться в заместителя начальника строительства не менее знаменитого Беломоро-Балтийского канала. Чтобы через несколько лет – опять из заключенного сибирского концлагеря всплыть уже в должности начальника железнодорожного ГУЛАГа и главного прораба БАМа…. Хотя Френкель понял давно: жизнь устроена хитро. Кто-то строит ГУЛАГ, а кто-то – лагерь социализма….
Теперь, когда свободного времени было хоть отбавляй, генерал сортировал в уме пережитые ситуации, случаи, чтобы разобраться и отобрать основные правила и принципы, соблюдение которых помогало ему все годы. Нет, писать воспоминания он не собирался. По богатому опыту хорошо знал: все положенное на бумагу рано или поздно может стать компроматом. Но и необходимость с умом подходить к подсмотренному или пережитому опыту тоже стало со временем важным правилом Френкеля.
Продолжение следует...
Илья Стариков
Правила генерала Френкеля. Часть 2
Правила генерала Френкеля. Часть 3
Читать всё
Немає коментарів: